Закат Эры Огня
Пролог
Утро выдалось на редкость жарким. Солнце, как будто было готово расплавить ровное стекло океана, в котором, словно в зеркале, отражались легкие полоски белых перистых облаков. Было безветрено и ничто в мире, казалось, было не способно сдвинуть небольшое судно с мертвой точки. Раскаленный воздух душил, навевая сон, тяжелым плащом опускаясь на плечи. Даже чайки молчали, лишь изредка, белыми молниями, разрезая синее полотно неба и воды, на которое был пришит, словно заплатка, корабль...
Доброе утро, Джон.
Доброе, капитан, давно океан не был таким тихим.
Если такая погода продержится, то мы нескоро приплывем в Америку. Хотя, мне кажется, скоро должен подняться ветер.
Капитан и его помощник несколько минут молча вглядывались в даль. Невдалеке
маячили небольшие острова, но до материка еще было довольно далеко. Вдруг слегка потемнело, словно оранжевый диск солнца спрятался за легким облаком. И совершенно неожиданно подул ветерок, становясь яростнее с каждой секундой.
Кажется там надвигается большая туча, не нравится мне это - сказал Джон, указывая на серое облако.
Да, прямо над островом - взяв подзорную трубу и убедившись произнес капитан, - вот и не видать нам хорошей погоды... Хотя, есть возможность, что эта туча обойдет нас стороной.
Словно повинуясь неведомому порыву, все облака потянулись вперед. Постепенно сгущалась большая туча, а ветер начал недовольно подвывать. Удушающий зной разлетелся, как пыль, стало холодать. Северный ветер подгонял корабль и капитан отдал приказ поднять паруса. Матросы стали спешно исполнять его.
Что-то холодает – сказал Джон, зябко кутаясь в куртку. Да что там, зябко кутаясь? Зубы его уже выбивали чечетку.
Тридцать восемь градусов по Фаренгейту! - посмотрев на градусник сказал капитан, - не может быть, такая низкая температура не характерна для этих широт Атлантического Океана! Слишком холодно!
Посмотрев на градусник своими глазами, Джон мечтал убедиться в том, что капитан не прав. Но градусник упорно показывал сорок один градус, и еще к тому же температура продолжала понижаться.
А что это вообще за остров? Джон, принеси, пожалуйста, карту.
Неся из рубки карты, Джон уже на ходу разглядывал синее пространство с надписью “Атлантический Океан”.
Здесь нет островов. Это очень точная карта, ее составляли совсем недавно и за это время не мог образоваться остров.
Странно... Надо записать это в судовом журнале и нанести этот новый остров на карту.
А туча не двигается... И туман какой-то над островом... Действительно странно.
Капитан рассматривал через подзорную трубу остров в тумане с серой тучей над ним. Лицо его потеряло краски, когда он увидел водоворот, засасывающий океанскую пену. Капитан подбежал к штурвалу и начал громко отдавать указания, но корабль неудержимо тянуло к водовороту. Небольшому судну “Луэрко” было не под силу тягаться с великими водными стихиями.
Последним, что увидел экипаж корабля была яркая белая вспышка, озарившая затянутое темными грозовыми тучами небо...
А в это время, последний из Анкрахарских Чародеев, склонившись над сферой воздуха и старинным фолиантом, затушил дрожащее пламя свечи последней фразой своей жизни:
“...Портал закрыт...”
Глава 1.
День придет...
День придет,
И умрет восход,
Духам Вод пламя гибель несет,
Неба Дух ревет, потеряв полет,
Только Дух Болот сам уж смерть зовет,
И закован в лед, Огонь жизнь отдает,
И людской навек сгинет род.
День придет...
Панихида по Эре Огня
Дневник Лионы.
16 октября.
Догорает, словно свечка, теплый вечер, постепенно переходя в ночь. Приятно все таки здесь, в Весеннем Лесу. Не то что в промозглых горах, где вечно в уши задувает ветер, и эхо смеется над тобой. Солнце уже зашло, лишь розоватые отблески заката слегка окрашивают иссиня-черное небо. Вот, сижу на высоком берегу Серлина, пачкаю бумагу чернилами. Я всю свою сознательную жизнь вела дневник, до сих пор не понимая зачем. Наверное потому, что мне было одиноко, друзей среди сверстников у меня не было, я все время проводила в лесу. Кажется, я уже знаю там каждую веточку. Писать очень сложно, слишком уж темно, ничего не видно. Я развела небольшой костерок, исключительно для того, чтобы было видно, что пишу. Ничего не изменилось в Весеннем Лесу и кажется, не изменится никогда. Вот Авелиус опять увидел что-то, боюсь в этот раз это не кончится потерей части урожая. Он что-то говорил про птицу, опасность кругом, говорит он, бла-бла-бла...
Чертов предсказатель! Надо опять уходить из деревни в горы. А я ведь только недавно успела вернуться из Арриата. Ну гадость, этот Нираланский Лес. Топко в низинах, полно комаров и прочих гадов, да еще и этот подлесок, сквозь который не проберешься. Но зверей там всяких полно. И рыси, и медведи, и кабаны.
Ночные шорохи раздражают и без того напряженный разум. Вот пробежала белка по ветке ели, пролетела птица... Летучие мыши изрезали небо своими крыльями.
“Яркие сегодня звезды...” - задумчиво протянул кто-то сзади. Я аж вздрогнула от неожиданности, поставив в тетрадке небольшую кляксу.
“Ты крадешься, словно вор, Авелиус.” - нахмурилась я.
”Луна заходит....” - снова начал Авелиус. Все таки, если он начнет говорить о чем-нибудь вечном, его и не остановишь... А впрочем, довольно милый старикан.
“Кстати, а что ты говорил про птицу?” - попыталась я переменить тему.
“Звезды падают, словно слезы...” - не обратив на меня внимания сказал Авелиус.
Ненавижу его за это! Звезды, луна, тьфу! Видимо сегодня он не в духе разговаривать, ну и хорошо... Меньше слушать его высказывания.
“ Слепит он светом своим,
Слезы его кровью на снег,
Крик его Хозяйкой храним
И чертог, за пропастью лет...”
Все, открываем клуб молодого поэта....
“Что это, Авелиус?” - решила узнать я. Ведь иногда он рассказывает массы интереснейших историй.
“Панихида по Эре Огня.” - ответил он. Кстати он еще и неплохо поет, у его довольно приятный баритон. Но сейчас как раз идет Эра Огня. Честно скажу, не знаю почему, но определенные периоды времени принято называть эрами какой-то из стихий. Их кажется, высчитывают по звездам, расположению планет и тому подобному. И длятся они около тысячи лет. В общем Песнь эта – очередной апокалипсис.
“Мару сказала тебе это?” - поинтересовалась я. Он слишком много времени проводит с ней. Все эти Духи так ищут общения. Видимо наскучила им эта жизнь, чего они только не видели! Вот и рассказывают, если из хорошо попросить. Я право же, скоро начну опасаться за психическое здоровье Авелиуса. За свое, кстати, тоже.
“Да, ведь книги молчат...” - прервал он слегка затянувшуюся паузу. Я опять вздрогнула. Ненавижу кляксы.
“Но ты ведь знаешь, что Мару говорит неправду.... Так было всегда.”
“Я знаю правду о Мару.”
“Ну да, вечный дух вод, шепчущий волнам будующее, которое никогда не сбывается...”
“Ложь.” - сегодня он на редкость прямолинеен. Странно, обычно он разговаривает со мной куда более мягко.
“Об этом говорят все легенды Мерилунгов. Я верю этому.” - я решила стоять на своем.
“Хозяйка прокляла Мару за то, что она рассказывала Мерилунгам все, что знала сама... Но из-за проклятия Хозяйки Мару никто не верил... Поэтому все мастерство Древних утеряно... Так пожелала Хозяйка.”
“Думай как знаешь, твое дело, Авелиус, я все равно не верю...”. Попахивает ссорой, и я поспешила заткнуться. Еще некоторое время мы сидели в молчании. Авелиус угрюмо смотрел на звезды, а я от скуки стала точить свои многочисленные ножи и кинжалы, после того, как записала все это в тетрадку.
Ветер завывал над Серлином. Ивы клонили свои ветви к воде, в безмолвном поклоне
Великой Реке. Над водою звенела песня духов, подобная журчанию ручьев...
Над спокойной водою Хозяйка миров
Расплескала туман, как молоко.
И холодной порой мир в плену сладких снов,
Он в объятиях звезд высоко.
Дева в белом стоит , да высокий обрыв
Не манит ее больше теперь.
А река, что бурлит, клонит веточки ив.
В воду слезами тянет капель.
“Мару?”
Эх, легка на помине. Красивые они все таки, эти Духи. У Мару такая бледная кожа, что кажется в ее венах не кровь, а вода. Хотя может это и действительно так, кто знает до какой степени Духи похожи на людей? Серебристые, в тон одеянию волосы почему-то никогда не выглядят влажными, одна прядка заправлена за изящное, чуть заостренное ухо. А тонкие длинные пальцы соединены перепонкой в районе первой фаланги.
“Авелиус ... Огонь шепчет предсмертную молитву!”
“Клянусь перстнями Хозяйки, Мару, почему это должно случиться?”
“Хозяйка не всесильна, ее силы истекают, Авелиус.”
“Что это значит?”- вмешалась я в разговор, так как меня игнорировали.
“Небо плачет... Он силен, а Хозяйка не в состоянии противостоять целой армии демонов. Она умирает, у нее хватит сил лишь чтоб отсрочить Его приход. Хозяйка отпустила даже нас, Она не хочет, чтобы мы были свидетелями ее слабости, - произнесла Мару и тряхнув серебряными волосами, исчезла, оставив нас и Авелиусом в недоумении смотреть на волны Серлина.
“Так что же все это значит?” - решила я разузнать у Авелиуса несколько минут спустя.
“Завеса дала брешь. Она изветшала за эти тысячи лет. Когда-то давно, когда еще каждый человек на Афехеме был чародеем, в лесах спокойно бродили нимфы и гамадриады защищали свои деревья, а русалки нежно пели в морской пене, когда еще Атлантида была цветущим райским садом...”
“А разве была эта Атлантида? Мне всегда говорили, что это лишь сказка для маленьких детишек на ночь. А гамадриады и нимфы? Русалки? Чушь! Я вот никогда не видела ни одной. Хотя изъездила почти весь Афехем. Вот, сирены, да я их видела... “- довольно бесцеремонно прервала я. Сомневаться – мое кредо.
“Знаешь, до гибели Атлантиды там наверное тоже говорили : “ А был ли этот Афехем? ”. А что до нимф, гамадриад, русалок, разных фей, эльфов и леприконов, то они тоже существовали. Это были такие духи, как например, Мару, но они были куда слабее. Когда магия начала исчезать, они не смогли выжить здесь и вернулись к Хозяйке. Хотя возможно, что некоторых еще можно встретить в Анкрахари, но там никто из известных мне людей не бывал. Невозможно все таки пройти Границу , Дер-Ла-Хэард, она защищена сильнейшей магией.
“Но...”
“Лиона, ты хочешь слушать или нет? Если да, то не перебивай.”
Я, не зная куда девать руки от нахлынувшего смущения и стыда, заправила непослушную огненно-рыжую прядку за ухо, слегка нахмурилась, но промолчала, а Авелиус продолжил свой рассказ:
“Так вот тогда и решили самые сильные чародеи создать портал и отгородить свой остров от остального мира. Это оказалось не так-то просто, но ценою проб и ошибок, они все таки сделали это. Спустя некоторое время через Портал на Афехем стали попадать люди из-за завесы. Они не возвращались обратно и там, у них, у тех людей в их родном мире, за завесой наш Афехем, стали называть то ли Бармедским, то ли Бермудским Треугольником. Ну точно я уже не помню. Кровь смешалась, чистокровных магов становилось все меньше и меньше. В конце концов оставшиеся благородные чародеи решили удалиться в Анкрахари, построив Дер-Ла-Хэард и закрыв Портал ценою многих жизней своих соратников. И по легендам, чародеи создали знак, который оповестит всех магов об опасности. “
“А что же теперь?”
“Завеса прорвана, Портал может скоро открыться, Налвар лишь может оповестить об этом...”- произнес Авелиус, уходя в сторону своего покосившегося домика, оставив мне только лишнюю головную боль.
* * *
Она давно разучилась плакать. Возможно тогда, когда попала в Арриат. Теперь пустота в душе сменялась лишь болью и скорбью, а изредка воспоминаниями о былой жизни, любви, свободе... Голод мучил ее, но она не хотела убивать, хоть и давно научилась не запоминать своих жертв. Моргана ... Это имя отдавалась барабанной дробью пульсирующей крови в висках. Не было больше любви, ни страха, не было даже жалости к самой себе. Все это умерло тогда, в тот злополучный день, когда она последовала за ним, за Варлейном, в порыве какого-то детского интереса... Зачем? Пронзающая ледяным ветром ночь не давала ответа...
Моргана уже слишком давно не пила крови, но несмотря на все не хотела умирать. Ведь она не знала, что там, за гранью жизни... Вдруг еще хуже? Моргана задула догорающую свечу и бросив взгляд на сиротливую луну, вышла на балкон. От ледяного ветра мурашки бегали по телу. “ Del Ventra ” - прошептала Моргана и, дотронулась длинными, неестественно белыми пальцами до амулета, висящего на шее. Небольшая, кажущаяся черной на фоне беззвездного неба птица, расправила темные крылья и взлетела. Чувство полета было наверное единственным, что нравилось ей. Будет ли полет, там, в обиталище мертвых?
Луна бросала холодные тени на высокие, вечные сосны. Было тихо, лишь легкий ветер слегка завывал и скрипел, качая стволы деревьев. В полночной тишине Моргана услышала лязг стали о сталь. Пролетев еще немного, она услышала раздирающий вскрик боли, но вскоре крик оборвался. “ Наверное вместе с жизнью” - подумала Моргана, и, вылетев на небольшую поляну, покрытую темно-зеленым мхом, Моргана увидела воина, вытирающего свой поблескивающий темно-бордовой кровью в лунном свете клинок о плащ павшего. И в который раз тихо, как осенний ветер в листьях деревьев, прошептав:
“ Прости... ”, Моргана бесшумно слетела на землю позади воина, скрывшись в густой тени шиповника с алыми, как кровь бутонами. Лишь блеск холодной луны на клыках. И даже не успев вскрикнуть, воин поник в объятьях Морганы, лишившись жизни от смертоносного поцелуя...
Уже собравшись взлететь, Моргана услышала слабый стон. Подойдя к, казалось, смертельно раненому воину, она вгляделась в белое, как мел лицо. С тонкими, но мужественными чертами темными волосами, воин был необычайно красив... Он напоминал Моргане Варлейна. При этом воспоминании по щеке Моргане прокатилась слеза. Как же она любила его! Довольно непристойно выругавшись в мыслях, Моргана, давно отвыкшая от жалости и сострадания, оторвала лоскут плаща воина, перевязала наиболее глубокие раны, положив во внутрь повязки некоторые целебные травы, которые всегда носила в своем мешочке на поясе. Потом посчитав то ли то, что воин выживет или то, что она сделала все, что могла, Моргана, дотронувшись до амулета на шее, снова темной птицей взлетела в ночь.
Солнце садилось за великой горой Лоранар. Кроваво-красный закат обнял своими алыми лучами далекое море. Пронзающая тишина окутывала сосновый бор. Вот и показалась на небе первая, еще совсем не яркая, звезда. Тихо шуршали деревья, покачиваясь в такт пению ветра. Ночь темно-пурпурным покрывалом застлала землю от моря до дальних, едва различимых даже зорким глазом, северных хребтов, называемых в Арриате Мингларо.
Моргана взяла лиру из черного дерева и поставила себе на колени. Проведя рукой по тонким струнам, она сыграла легкую, незатейливую мелодию. Лира была единственным, что она принесла с собой в Арриат. Сейчас казалась, что лира была чем-то из прошлой жизни. Моргана так живо помнила налетевшую волну, опрокинувшуюся лодку, и последний взгляд Варлейна, полный предчувствия близкой смерти. Моргана со всей силой ударила по струнам, путаясь в паутине собственных воспоминаний.
Сталью режут волны
Сердце на куски.
Ветер, скорби полон,
Воет от тоски,
Как немилосерден
Великий бог реки.
Возьми меня, о, Эрдин,
Лишь милого верни,
Ах, почему же злость твоя
Была так велика
В подводных милому краях,
Остаться на века.
К реке великой Серлин
Паутиною дорог,
Возьми меня, о, Эрдин
В подводный твой чертог...
Плач по Варлейну. Вот как назвала Моргана эту песнь. Обычно, проводя скучные вечера и ночи в своем темном ущелье, она только тем и занималась, что сочиняла песни. Еще периодически предавалась воспоминаниям и летала на охоту. Жизнь ее была на редкость одинокой. Давненько Моргана уже не видела людей, которые не становились бы ее пищей. Солнце лениво закатилось за Нираланский лес, окрасив бледное небо последними отблесками заката. Моргана стояла на балконе, а черный шелк ее платья шелестел на ветру. Там вдали за темным хвойным лесом начинались деревушки, небольшие городишки, и люди занятые только тем, как получше укрыть посадки. Она иногда бывала там, чтоб хоть как-то разнообразить свою скучную жизнь, но все всегда сторонились странной девушки в черном. Ну да, с тех пор, как Моргана стала тем, кем являлась сейчас, внешность, прежде довольно привлекательная изменилась в корне.
Пора бы наведаться в Весенний Лес, самую большую из деревушек в тех краях. Помниться там было полно всяких духов. Да, конечно, где же им еще быть, как не в Телуме, Земле Хозяйки? Там каждый куст и камень имел своего духа. Ах, Телум... Благодатная земля, земля магии природы. Немного южнее Телума находились ее родные земли, надежно укрытые от жадных глаз людей. Да, слишком давно она не видела людей. Только успев подумать об этом, Моргана, услышала чьи -то шаги на старых каменных ступенях...
Что ты здесь делаешь, оборванец?!
* * *
Дневник Лионы.
18 октября.
Ослепительно голубое небо резало глаза. Даже солнце было неуместно в этой пронзающей голубизне. Я бросила взгляд на зеленые холмы и плодородные долины Телума, на радующий пестрыми красками теплой осени небольшой кленовый лесок. Но вновь посмотрев на небо, я увидела то, о чем рассказывал Авелиус ...
Налвар-вестник Смерти... Белоснежное оперение этой четырехкрылой птицы разрывало покой утреннего северного неба. Очень захотелось убежать, скрыться. Стать как можно незаметнее, спрятаться где-нибудь в тени старого кряжистого дуба. Но почему-то я не могла оторвать взгляда от слегка серебристых перьев птицы. И совершенно не волновало, что я вижу такую редкость, как Налвара.
Но тут, меня как-будто по голове ударили чем-то тяжелым. Внезапно я осознала, что, вот она, угроза всему живому на Телуме!Да и не только на Телуме, но и весь Афехем погибнет...
Вдруг оцепенение спало и я бросилась бежать. Эта красивая птица навевала только тревожные предчувствия и страх, поднимающийся из глубины души. Небольшие островки легкого октябрьского снежка неприятно хрустели под ногами, я бежала, периодически оскальзываясь на сырых листьях. Прибежав к приземистому домику Авелиуса я с такой силой дернула за ручку и без того довольно хлипко висящей на кожаных петлях двери, что одна петля с треском разорвалась.
“Авелиус! Эта белая птица, я ее видела!” - воскликнула я, судорожно глотая ртом воздух после быстрого бега.
“Ну-ну, моя дорогая, вероятно это было просто красивое белое облако. Осенью все облака красивые,- произнес каким-то не своим, скрипучим голосом Авелиус, так, что Лионе показалось, что заскрипел старый колодезный журавль, - да и вообще осень, по-моему самое красивое из времен года. Как прекрасны эти резные золотые листья...
“Кажется, ты уходишь от темы, старик! Почему ты мне не веришь?!” - взорвалась я.
“Лиона, раньше ты всегда относилась ко мне с гораздо большим почтением. Я может и выгляжу, как старик, но в душе я все еще в рассвете сил, – ухмыльнулся он – так что же ты на меня так взъелась?”
“Ты не ответил на мой вопрос! Ты мне не веришь, почему? Ты же сам сказал, что знаешь меня с детства, ты помнишь чтоб я хоть раз врала? - нахмурилась я. Да, как я была зла! Он мне столько времени твердил про эту птицу, что теперь, когда я ее увидела и подумала о всех бедах, о которых мне рассказывал Авелиус, что мне захотелось рвать и метать. Надо будет потом извиниться...
“Да, особенно когда говорила о том, что нож, который я тебе подарил, торчит в брюхе огромного кабана, причем, кабан этот убежал и ты не смогла его догнать. Кстати я потом нашел его на дне пруда, он был ржавым и покореженным, а я ведь чуть не порезал ногу! Всегда говорил тебе, что для заточки ножей нужны особые камни... Ну а как ты залезла в шкаф и ...”
“Ну Авелиус, уж не надо вспоминать все ошибки моего детства. Я имела в виду, что я никогда не лгала о таких важных вещах.”
“Я не говорю, что не верю тебе. Просто такое невозможно.
“Почему же?”
“Потому что Налвара могут видеть только Анкрахарские Маги. А границу через Анкрахари на моей памяти еще не проходил никто...”
Кажется, уже дважды Авелиус доставляет мне лишнюю головную боль.
* * *
Деллиас Сиир очнулся в замшелом лесу среди жуткой сырости и на вид, абсолютно несъедобных грибов. Голова раскалывалась, как будто по ней ударили кувалдой, а память возвращалась со скоростью слегка подвыпившей черепахи. Сиир попытался встать, перед глазами поплыло, и сделав шаг, он споткнулся о корень старого дряхлого дерева. Как же он оказался в этом лесу? Позади виднелись высокие сосны, там наверное было куда суше. Но обратив внимание на изорванный плащ и чье-то тело, лежащее в неестественной позе, Деллиас вспомнил, что его заказчик заплатил ему за убийство некоего Гарла. Хотя этот усатый неплохо орудовал мечом... Но все равно хуже Сиира, все таки он победил. Глупый усач подумал, что за каких-то 5 золотых Великий Наемник Деллиас Сиир проведет его в Гарвен. Жалкий глупец! Ну он поплатился за это жизнью.
Вдруг он посмотрел на перевязанное предплечье. Странно, он не помнил того, как залечивал свои раны, правда и того, как убил этого Гарла он тоже не помнил. Ну ладно, в своих глазах он всегда герой.
Он хотел поднять свой меч, но увидев, что тот сломан, с непристойным ругательством выбросил его в кусты. Тогда он снял с пальца покойника увесистый перстень- заказчику нужны доказательства. Вдруг Деллиас заметил что-то поблескивающее на шее у Гарла и не поколебавшись и минуты снял красивый резной амулет. Покончив с этим делом, он поднял свой трофей и направился туда где, по его мнению, находился Гарвен.
Спустя несколько часов Сиир увидел ступени в высокой скале и подумал о том, что ночевать под каменным навесом будет гораздо приятнее и суше, чем в этом сыром лесу, среди поганок...
- Что ты здесь делаешь, оборванец?!
- Это я – оборванец? - возмутился он.
- Никто еще не нашел столько наглости, чтобы заявиться ко мне! Да ты знаешь, что ты отсюда уже не выйдешь живым? Ну нахал!
- О, я просто сражен твоим остроумием! Если живым я не выйду, то тогда ты вынесешь отсюда мое бездыханное тело? Ой, не смеши мои заплатки, девчонка! - злобно сверкнул глазами Деллиас.
- Ну все мне это начинает надоедать, - произнесла Моргана, приближаясь к Сииру. Она облизала пересохшие губы, но в плохо освещенном гроте, Деллиас не заметил блеснувших клыков и громко рассмеялся, а эхо и акустика пещеры увеличили громкость глуповатого хохота стократно.
- Что же, ты собираешься зацеловать меня до смерти? А потом провести ту процедуру с бездыханным телом? Ну, знаешь, боюсь, у тебя не получится. Я привык ко вниманию со стороны слабого пола.
- Помолчи ты, наглая белая моль! - прохрипела Моргана, посмотрев на бледное, видимо от перенесенных ран, лицо Сиира.
- А почему белая? - искренне удивился Деллиас.
- Ну... - замялась Моргана, - ты выглядишь немного... Э... Болезненно.
- Вообще-то, я не белый, а аристократически бледный! - гордо сказал парень. - Стоп. Я плохо выгляжу? О, нет! Какой удар! Что со мной?
Тут Моргана засмеялась, так и не дойдя до Деллиаса. Да, давно она уже не смеялась. А тот, в свою очередь, на редкость обиженно посмотрел на нее.
- Вот тебе, сначала ты приходишь в пещерку к одинокой девушке, на чаек, а она, нагло заявляя, что ты плохо выглядишь, начинает хохотать, как припадочная!
- На сколько мне известно припадочные не хохочут, а падают...
- Кстати, так как на счет чая?
- Слушай, а что ты вообще сюда приперся-то? - подняла одну бровь Моргана.
- Там на улице дождь. А здесь сухо и относительно тепло.
Тут Сиир сделал шаг вперед, а Моргана, в свою очередь, попятилась. Тяжелые черные портьеры закрывали проход на балкон, но небольшой лучик вечернего заходящего солнца осветил лицо Морганы. Глаза Деллиаса расширились, рука взметнулась к горлу и ухватилась за что-то висящее на шее.
- О, Боги! Ты... ты... Кто ты?!
- О, ну неужели ты решил открыть глаза пошире и увидеть мою скромную особу? - Моргана помрачнела и говорила теперь с небывалой язвительностью.
- Ты демон! Суккуб!
- Во-первых, не ори, я тебя прекрасно слышу, во-вторых я не демон, а в-третьих, то, во что ты так вцепился – не серебряное, так что не спасет.
Ошеломленный Сиир начал хвататься за все, что, по его мнению могло спасти от этого существа. Золотой перстень, который по уведомлению Морганы спасает только от суккубов был с ругательством отброшен в угол каменной комнаты, за ним последовала сломанная ветка, каким-то образом прицепившаяся к заплечному мешку, которая оказалась вовсе не осиной. Потом откуда-то Деллиас достал книжку в черном кожаном переплете, которая тоже была выброшена, как ненужная. Но вдруг он достал из голенища сапога кинжал и, взяв его за лезвие, выставил перед собой, так что он стал похожим на крест.
- Отойди от меня, Дитя Тьмы! - срывающимся голосом прохрипел Сиир. - Вот он, Крест Животворящий перед тобой!
- О, браво! Но такой крест только не даст мне подойти к тебе близко и все. А так... Зачем, скажи на милость, мне бы понадобилось тебя спасать, чтобы потом укусить?
- Чего? Я вижу тебя первый раз в жизни! Когда ты успела меня спасти?
- В лесу. Когда ты махал мечом перед носом какого-то усатого мужика. Он тебе нехило так врезал по морде плашмя мечом и, пока ты был в отключке, я... Ну немного подкрепила свои силы. А тебя наглеца зачем-то перевязала. Ох, лучше б я этого не делала.
- А тебе правда не страшен крест? Я слышал, что вампиры боятся Распятия...
- Нет. Лично на меня распятие не оказывает почти никакого воздействия... Разве что доставляет некоторую головную боль.
- То есть ты не собираешься меня убивать?
- Нет.
- Ну тогда может все таки угостишь меня чаем?
- Экхм...
- Кстати, как тебя зовут? Я - Деллиас Сиир.
- Я не пью чай, - с почти незаметной ноткой горести сказала Моргана, не обратив внимания на вопрос.
- Что, совсем? Кажется, у меня завалилась пара чайных листов в мешке. А у тебя что-нибудь съестного есть?
Деллиас увидел, что Моргана качает головой.
- Ты что, святым духом питаешься? - спросил он, выразительно подняв бровь.
- Ну знаешь, не совсем духом, а чем-то куда более материальным, - оскалилась Моргана продемонстрировав Сииру (частокол желтых полусгнивших останков (прим.ред.)) белые клыки.
Деллиас Сиир и так уже знал о том, что она не просто дикарка, живущая в пещере. Моргана усмехнулась этой мысли, предоставив себя почему-то оборванной, завернутой в плешивую леопардовую шкуру и держащую чью-ту большую тазовую кость. Почему тазовую – тоже неизвестно. Эх, больное воображение... А Деллиас, тем временем что-то вдохновенно вещал:
- Ты меня своими зубками не пугай! Я ведь уже поверил, что проснусь следующим утром!
- Я сейчас зажгу огонь в камине, можешь пристроить куда-нибудь свой котелок. Что-то я сегодня раздобрилась, - задумчиво произнесла она.
- Я не садистка, я только практикуюсь! - ехидно сказал Деллиас. - Ну уж нет, я свою голову в камин совать не собираюсь. Увольте уж!
- Да не голову, а котелок. Хотя у тебя, по-видимому, сосредоточие мозга у тебя где-то в другом месте.
- Верх остроумия! - незло воскликнул Деллиас. И ради шутки запустил в Моргану пустым заплечным мешком, потому что все его содержимое он уже успел вывалить на пол. Хорошо хоть не потоптался, хотя был близок к этому.
Моргана же, в свою очередь, замахнулась на него тем, что первым попалось под руку, это оказалась та странная книжка в черной кожаной обложке. Книга полетела на Сиира и уже находилась в опасной близости от его макушки, и вдруг, как бумеранг, вернулась обратно в руку Морганы.
- Эй, что это было?
- А я откуда знаю? Это ж все твои вещички, - съязвила Моргана.
- Но я не имею привычки кидаться ими во всех подряд...
Моргана демонстративно скосила взгляд в сторону мешка, лежащего у ее ног.
- Ну, во всяком случае, они не имеют обыкновения ко мне возвращаться, - продолжил свою мысль Сиир.
- А что это, кстати, за книга? Откуда она?
- Ну... я ее где-то... эээ... позаимствовал. А так, это просто красивый блокнот в дорогой кожаной обложке.
- Ну-ну, позаимствовал, - усмехнулась Моргана.
- Слушай, а давай я тебе подарю этот блокнот и между нами воцарится мир хотя бы на эту ночь. Я очень устал. Правда.
Только сейчас Моргана по-настоящему заметила болезненную бледность его кожи и испарину на лбу. Она не понимала почему, но ей начинал нравиться этот наглец. Хотя у нее соамой характер был не сахар, но это ее дом и правила диктует здесь она.
- Моргана, - произнесла вампирша.
- Что-что, простите?
- Моргана. Зовут меня так.
- Приятно познакомиться. Я Деллиас Сиир, кажется я это уже говорил, нет? Начинаю повторяться... Эх, не к добру это, не к добру, - улыбнулся он.
Моргана подошла к куче вещей, вываленных из заплечного мешка, покопалась там и нашла небольшой дорожный котелок. Сопроваждаемая недоуменным взглядом Деллиаса, Моргана прошла в небольшую трещину (шириной в два пальца (прим.ред.)) в скале, которая, как дверной проем открывала проход к небольшому скальному озерцу. Вода в нем была кристально-чистая и ледяная. Набрав воды, Моргана прошествовала с котелком к камину и поставила его рядом с огнем. Конечно, вода нескоро закипит, но все равно больше некуда было его поставить.
- Ну ладно, пока вода закипает, расскажи мне что-нибудь интересное о себе.
- О, я великий наемник. Много я странствовал по нашему необъятному Афехему... Снежные пики Мингларо еще хранят память обо мне. Широкие мощеные улицы Гарвена, высокие деревья(баобабы(прим.ред)) Маринга и Весеннего Леса, торговые лавки Хелсама, трава и жижа в Великих Топях запечатлели мои следы.
Деллиас мог вечно рассказывать о своих “Великих Географических Открытиях”. Причем описания красивых мест обильно сдабривались рассказами о кровавых схватках и пошлыми шуточками. Но конечно, Моргана и сама изъездила весь Афехем, но все встречные избегали ее. И она очень радовалась случаю поговорить с живым человеком.
- Вода вскипела, Мора.
- Не называй меня так, я тебе не деревенская девчонка.
- Ну ладно, Мор-га-на! - сказал Сиир, прочитав по слогам ее имя.
Моргана укоризненно глянула на него (и он превратился в камень(прим.др.ред)) и развязала свой мешочек, висящий на поясе. Она высыпала в котелок какие-то травы и семена (коноплю, наверное (прим.авт., наслушавшегося ред)). Когда через несколько минут отвар настоялся, Моргана пододвинула котелок Деллиасу.
- Я не буду ЭТО пить!
- Пей, это поможет тебе выздороветь!(или окочуриться окончательно (прим.др.ред.))
- Но я здоров!Вполне!
- Нет, ты... - Моргана попробовала самый действенный вариант, - плохо выглядишь! - Вот выпьешь этот отвар и завтра будешь выглядеть неотразимо!
Позже, когда Сиир попрепиравшись с полчаса все-таки выпил отвар и, разложив свой спальный мешок на полу, уснул, Моргана вышла на балкон, удивившись тому, что звезды, необычайно яркие сегодня, не освещали участок темного неба над северо-западной частью Нираланского леса. Она вздохнула. Черная лира была в ее руках.
Глава 2
Mea Rixa
Знаешь, порою я боюсь себя.
Веришь, душа мне собственная клетка,
Все чаще кажется, жизнь эта – не моя,
Я лишь бездушная марионетка.
Моя борьба. В душе извечный бой.
Не научилась с этим жить, я думала, что страх -
Когда в ночном лесу один, лишь слышен волчий вой.
Но нет, я не права. Сдаюсь и поднимаю белый флаг.
Моя борьба
Край нового солнца осветил крепость. Розовые лучи протягивали свои пальцы к окну с балконом. В дверь вежливо постучали.
Госпожа, вас ждет герцог Лариан.
Пускай подождет, ему будет полезно, - произнесла белокурая девушка, потянувшись на кровати. Она слегка улыбнулась встающему солнцу довольно надменной улыбкой.
Экая рань...
Вионесса! Мне надо с тобой поговорить!
Какой нетерпеливый – вздохнула девушка, - ну ладно.
Вионесса встала с кровати, и, поправив непослушную прядку, открыла дверь
Герцог, какая честь! - улыбнулась она.
Онис, ты ведь знаешь, пора научить наших недоумков попадать хотя бы в метре от цели. Они уже ждут.
Иду, - произнесла девушка, взяв из комнаты свой лук и улыбнувшись молодому герцогу, пошла вниз к стенам.
Спускаясь по лестницам крепости, Вионесса думала о надоедливом герцоге. Да, этот нахал уже считает меня своей собственностью! Неслыханно! Ну ладно. Все равно договор истекает через месяц, ну а пока он платит, я могу и потерпеть...
Поднявшись на стену, и бросив взгляд вслед обучающимся новобранцам, девушка легко вспрыгнула на парапет, и, широко расставив руки пошла по краю стены скользя над бездной, пропастью между землей и самой собой. Какое прекрасное чувство риска, обжигающее все внутри. Вионесса всю свою жизнь ходила по лезвию ножа над пропастью, жила на пределе своих возможностей.
Вионесса, слезь оттуда, навернешься!
Заткнись, Фарлон! Не твое это дело!
Госпожа Вионесса, прости меня... Но это глупо с
твоей стороны.
Спасибо, мамочка! - насмешливо произнесла Онис.
Лучница спустилась со стены и подошла к стрельбищу
Какой рукой ты лук держишь, недомерок! Моя бабушка и то лучше стреляла!
Даже переложив лук в другую руку, смущенный парень в очередной раз промахнулся мимо цели.
Они все неисправимы... - вздохнула Онис
Когда солнце достигло зенита Вионесса покинула стрельбище и косых новобранцев.
Вечером, во время ужина, к ней подошел слуга и шепнул на ухо о том, что герцог Лариан хочет ее видеть.
“Ну что еще ему надо?” - подумала Вионесса, и, подобрав свои юбки, направилась наверх, в покои герцога.
Ах, Онис, дорогая, ты почтила меня своим присутствием! Ты выглядишь просто великолепно! - произнес герцог, смотря на вырез ее платья.
Зачем вы хотели меня видеть, милорд? - улыбнулась Онис.
Может ты составишь мне компанию...(сегодня ночью(подмигнул др.ред.))
Ближе к делу (телу(прим.всех ред.)), милорд, - прервала его Вионесса, смотря на плотоядную ухмылку герцога.
Ладно. Как хочешь, - помрачнел герцог. - Вообще-то я хотел попросить тебя и твоих людей подавить небольшое восстание крестьян на севере герцогства.
Хорошо, милорд. Завтра выступаем. Это все?
Ну, а насчет моего первого предложения?
Доброй ночи, милорд, - произнесла Вионесса и покинула покои герцога.
Ее просто бесил этот мерзкий (старый пердун(прим.др.ред)) тип с похотливыми глазками.
... Первые лучики рассвета забрезжили на горизонте. Моргана поспешила внутрь пещеры, скрыться от глаз нового солнца. Пройдя в одно из ответвлений, напоминающее комнатку, Моргана подошла к больной каменной плите, заменявшей ей стол. Взяв небольшую емкость, чем-то отдаленно напоминающую стакан, она насыпала туда разных порошков из бутылочек, стоявших тут же, на столе. Моргана произнесла какие-то непонятные слова, добавила странной красноватой жидкости в емкость и поставила ее на стол.
“Аvliess” - произнесла она и, неизвестно чем питаемый на голой каменной плите, под емкостью, зажегся огонек.
Как только варево закипело, Моргана достала из мешочка на поясе щепотку еще какого-то порошка и кинула его в жидкую массу зелья, от которого пошел красноватый дымок.
Потом с неприязнью и отвращением взглянув на отвар, она осушила его одним махом и поморщилась.
Моргана прошла в комнату с камином, где спал Деллиас, и раздвинула тежелые черные портьеры. Лучи солнца проникли в комнату, солнечными зайчиками запрыгав на лице Сиира. Он нахмурился от яркого света, но не проснулся. и Моргана не стала его будить.
Вдруг она услышала шорох и шаги, чью-то неаккуратную поступь. "Что-то часто стали ко мне наведываться разные личности..." - подумала она. Этот непрошенный гость, уже просто ломился, как медведь, ломая ветки кустарника, прикрывающего вход в грот Морганы. Она быстро сбежала по ступенькам вниз, и притаившись у стены стала ждать. Вдруг она увидела кого-то, чье лицо было скрыто капюшоном. Вдруг рука этого громилы дотронулась до меча на поясе, и кисть блеснула на солнце стальными чешуйками.
"Демоны... Какого черта они здесь делают?" - пронеслось у нее в голове.
- Avliess! - вновь крикнула она, и огненный шар сорвался с ее пальцев, ударив демону в грудь. Вскоре лишь кучка пепла напоминала ее о том, кто стоял здесь несколько минут назад.
"Надо уходить... - мозг лихорадочно работал.-... Портал. Конечно, в Анкрахари они не достанут меня. Но как же попасть туда? Ведь дороги обратно нет. Ладно, надо идти к порталу" - подумала она и вернулась в пещеру, чтобы собрать некоторые необходимые вещи.
- Доброе утро! - сказал Деллиас, потирая глаза после сна.
- Проклятье, я не собиралась еще и его таскать с собой, - тихо сказала Моргана и очень цветисто выругалась... Но Деллиас не услышал тихого шепота, а вместо этого она произнесла:
- Как ты себя чувствуешь?
- Ну в целом, нормально, хотя голова немного болит и кружится.
- Это хорошо. Скоро выздоровеешь, - сказала Моргана и зашла в очередную трещину в скале, собирая на ходу нужные вещи. Их оказалось немного, всего лишь толстое одеяло, книжка Деллиаса, пучок каких-то трав и мешочки с порошком. Все это она запихнула в серый холщевый мешок. Деллиас молча и с недоверием смотрел на эти приготовления.
- Я выздоровлю от того, что у меня болит голова? - спросил он, но Моргана только нахмурилась. - Ты куда это намылилась?
- Не твое дело. Тебе не кажется, что я и так уже сделала слишком много для тебя? Но представь себе, я еще оказалась так добра, чтобы позволить тебе остаться здесь. Не нравится – проваливай, иди куда глаза глядят! - гневно выпалила она. Нервы были на пределе, опасность явно поджидала где то рядом, облачившись в серебристую чешую демонов. Моргана еще могла справиться с одним демоном, и то, заклятие огненного шара отняло у нее много сил, но если их окажется больше... То дело труба. Здравствуй, пустоглазая старушка с косой.
Деллиас слегка опешил от столь гневной тирады, и подняв бровь, спросил:
- Ну и что же все таки случилось?
А Моргана лишь схватила свою лиру, которую еще на восходе положила рядом с давно потухшим камином, и гневно сверкнув глазами напоследок, стала спускаться по ступенькам вниз. Вскоре звук ее шагов затих.
Деллиас пошел на балкон, который как раз выходил на восток. На Гарвен. Да, он вовсе не собирался задерживаться здесь, в пещере посреди Нираланского Леса, словно рак-отшельник. Но так вскакивать и нестись куда-то, сломя голову, он тоже не хотел. Почему-то в районе соединенных герцогств Олимар поднималась пыль. Довольно странно, там не может быть никаких песчаных бурь и тому подобного, да и Олимар находится не в военном положении, чтобы пыль поднималась от копыт лошадей. Деллиас вернулся под свод пещеры, спокойно разжег огонь в камине, вскипятил воду и позавтракал овсянкой и куском вяленого мяса. Потом собрал свои пожитки, разбросанные вчерашним вечером по полу, и покинул
пещеру. Он держал свой путь в Гарвен.
* * *
- Отвалите, мерзкие склизкие твари! - вопила Моргана, отбиваясь от очередной чешуйчатой лапы.
Они наступали. Мечи им были не нужны, они скорее являлись их отличительным знаком. Они были солдатами Гвардии. Пальцы, их вполне человеческие по форме и размеру пальцы, как и все тело, покрывали серебристые чешуйки, как будто сделанные из стали, и острые когти, длинною около трех дюймов могли разорвать любую плоть, раскрошить в пыль кости. На них были одеты только черные балахоны с капюшонами и короткими рукавами до локтя, чтобы не мешать смертоносным когтям делать свою работу. Воины без лица. Без страха. Без боли.
- Avliess – вскрикнула Моргана и поняла, что у нее уже не хватит силы, чтобы зажечь свечку. Еще один демон обратился в пепел.
Сначала их было около десятка, но трое из них угодили под огненный дождь, еще пятеро пали жертвами огненного шара, но еще двое продолжали наступать, не взирая ни на что. Сухие ветки под ногами ломались, Моргана оступилась и чуть не упала. Она уже практически слышала, как смеется старуха с пустыми глазами, поигрывая косой...
Все. Демонам надоело играть в кошки-мышки. Один из них замахнулся и нанес удар смертоносными когтями. Правая рука Морганы безвольно отвисла, кровь стекала по лохмотьям черного шелка.
- Ну идите сюда, черти! - прокричала она. - Будете моим эскортом по ту сторону жизни! Всех заберу с собой! - и вдруг как будто бы открылось второе дыхание и она громко крикнула заклятье огненного дождя:
- Lailiness – и поток огненного дождя прожигал кожу демонов, но вот, последний взмах и острые когти разрывают плоть Морганы. Она упала на колени, не в силах шевельнуться, прижав пальцы к ране на животе.
“Вот и все,” - подумала Моргана. Пальцы намокли от крови. В глазах все помутнело, невозможно было что-нибудь различить. Но вот, чей-то силуэт, там впереди.
- Помогите! - прохрипела она.
Этот странный некто обернулся. На голом черепе, два размытых пятна – глазницы. А в руках мелькнуло ржавое железо. Хохот.
Пошел дождь. Моргана, не в силах больше стоять на коленях, повалилась на землю.
Вот забвение.
Оковы спадают.
Свобода.
Дождь льет по распахнутым глазам, словно слезы.
Тьма.
* * *
Деллиас шел по сухому сосновому лесу, напевая себе под нос только ему одному известный мотив. Оторвав одну из сосновых веток, которые, словно лапы нависали над его головой, он начал флегматично обрывать сизые иголки. Воздух приятно пах смолой. На лазурном небе было всего-то пара белых, пушистых, словно вата облаков, дул теплый ветерок, погода была прекрасной, несмотря на то, что на дворе стоял октябрь. Но не успел Деллиас подумать о великолепии утреннего леса, как ветер переменился и задул сильнее, принося с собою запах горелой травы и еще чего-то. Но Сиир, не обратив на это внимания, продолжил свой путь. И, оставшись наедине с собой, он погрузился в воспоминания.
Деллиас родился в Гарвене. Мать, степенная светская дама умерла когда мальчику было девять, оставив двоих сыновей на попечение отцу, а сам же отец, граф Сиир, не обращал внимания ни на что, кроме финансовых проблем и дорогого имущества. Но тем не менее, он был достаточно благоразумен, чтобы не отрицать того, что он все же не вечен. Старший брат Брэндин, надежда отца, будущий наследник и хозяин Имения Сиир, только и занимался, что все время разглядывал какие-то бумажки, считал деньги и помогал отцу разбираться со всякими проблемами. Деллиасу это никогда не было интересно. Он всегда где-то шатался, зачастую пропадая на целые дни.
Один знакомый охотник, живущий в деревушке неподалеку от Имения иногда брал его с собой на охоту, а в остальное же время Деллиас плавал в небольших горных озерах, катался на лошадях или фехтовал. Причем, если отец узнавал о том, что “скверный мальчишка” в очередной раз бултыхался в воде, а не занимался “чем-нибудь полезным”, вроде изучения экономики или арифметики, то ему очень сильно попадало. Единственное, что одобрял отец из занятий Деллиаса, было фехтование. Он даже как-то нанял ему учителя, но выяснив, что это обходится не так уж дешево, отец посчитал, что раз войны не предвещается, к чему мальчику шпага? Пусть лучше уж учит точные науки.
Надо признать, что Сииры жили отнюдь не бедно, но несмотря на известную по всей округе жадность Графа, денег на изучение финансового дела он никогда не жалел. И вот однажды, будучи в поисках очередного учителя, Сиир старший зашел в трактир, под не особо привлекательным названием “Ржавая Подкова”. Там он заметил крупного мужчину с черными, как смоль волосами, слегка посеребренными сединою на висках., орлиным носом и пышными усами, спускающимися до подбородка. Выражение глаз его выражало искреннее недовольство и презрение. Мужчина что-то громко вдалбливал недоумевающему трактирщику, от чего последний как будто уменьшался в размерах. Сиир подошел поближе и смог различить в вечном, разноголосном гуле трактира фразы типа:
”... По кодексу Соединенных Графств Олимар, ты мне должен...”,
“... Твои финансовые проблемы не волнуют меня...” и
“... Ты понесешь ответственность за это! Закон на моей стороне...!”
Жалкие причитание трактирщика он даже слушать не стал. Тут он поймал за руку пробегающую мимо девушку с подносом и решил разузнать, кто же все таки этот человек. Девушка, потупив глаза, сказала, что это некий Малнуар, ростовщик, и его дело процветает, несмотря на то, что он приехал в Олимар около двух лет назад.
- Принеси мне кувшин вина, - сказал Сиир, положив серебряную монетку в карман на переднике девушки.
Та кивнула и, поставив свой поднос на ближайший стол, ушла на кухню за вином. Спустя несколько минут жесточайшего спора, тот самый Малнуар подошел к столу, на который еще недавно девушка положила поднос. Он неторопливо поглощал суп, разглядывая посетителей трактира.
- Малнуар, не так ли? - осторожно начал Сиир.
Мужчина посмотрел на потолок и раздул ноздри, как будто что-то вынюхивая. Потом, сощурившись посмотрел на Сиира, от чего последнему показалось, что все в желудке переворачивается. У глаз Малнуара, словно бы не было радужки, только лишь большой зрачок. Хотя возможно радужка была так темна, что сливалась с ним.
- Да, это я. - сказал Малнуар.
- Я вижу вы знаете Кодекс, - начал Сиир, как бы невзначай ставя на стол кувшин с вином и садясь на стул рядом с ростовщиком.
- Ближе к делу, что ты от меня хочешь?
Сиир даже слегка опешил от такого резкого поворота. Но тем не менее продолжил свою речь.
- Как вам угодно. Я граф Сиир, я вижу вы хорошо знаете законы и к тому же, мне известно, что вы ростовщик. Так что наверняка умеете обращаться с деньгами. Я хотел предложить вам дать пару уроков моему сыну. Естественно, я заплачу.
- Не сомневаюсь. Но извините, я не собираюсь таскаться с недоумками.
- Не думаю, что он так безнадежен. К тому же, этим вы наносите мне оскорбление!
- Вы живете в Поместье? - вдруг спросил Малнуар.
- Да, но... - сделал очередной выпад в это словесной дуэли Сиир.
- Библиотека, у вас там есть библиотека? - бесцеремонно перебил его ростовщик.
- Да, в Поместье Сиир собрана самая древняя библиотека со всего Афехема.
- Хорошо, я согласен. На несколько уроков.
- Быстро вы меняете свое мнение, Малнуар. Приходите сегодня в шесть. Цену обговорим на месте.
В шесть часов вечера Малнуар стоял перед дверью. Ему открыл дверь опрятный дворецкий и пропустил внутрь. Навстречу ему вышел Граф Сиир.
- Здравствуйте, Малнуар. Пойдемте, я покажу вам моего сына, а затем нашу библиотеку. - произнес граф. Действительно так или же просто кажется, что седины на висках у этого странного человека стало меньше? Наверное он красит волосы. Ну, неудивительно.
А Малнуар только кивнул и молча последовал за графом. Поместье было богато обставлено, ковры и картины висели практически везде. Вскоре они подошли к резной двери и граф открыл ее, пропуская Малнуара вперед. Убранство этой комнаты было скромнее, чем парадная лестница и залы, через которые Малнуару уже довелось пройти. Стол из черного дерева был покрыт лаком, а ножки его инкрустированы серебром. На нем лежали какие-то бумаги, баночки с чернилами, перья. На стуле, обитом черным бархатом, сидел мальчик лет тринадцати. Смуглая кожа, каштановые волосы, карие глаза, белая аккуратная рубашка – все это производило впечатление типичного сынка аристократа. Только тонкая золотая цепочка, что висела на шее мальчика, а точнее изящный медальон с синим камнем по середине, приковал к себе внимание Малнуара . Оглядев мальчика, он посмотрел на этот самый синий камень. Поймав его взгляд, мальчик нервно сглотнул и спрятал медальон под рубашкой. А Малнуар поднял полный ненависти взгляд и посмотрел ему в глаза, не выдержал этой дуэли, мальчик первым отвел взгляд. А уголки губ Малнуара слегка поднялись в самодовольной усмешке.
- Малнуар, это Деллиас, мой сын. Деллиас, это Малнуар, твой новый учитель.
- Ну чтож, приступим, - сказал Малнуар, садясь на стул напротив мальчика.
Прошло около месяца с начала занятий. Знания Деллиаса уже начинали удовлетворять его отца, а Малнуар, сославшись на то, что ему каждый день ходить домой слишком далеко, остался временно жить в Поместье. Но больше всего радовала и устраивала графа стоимость занятий. Всего лишь проживание в нормальных условиях, еда и пользование библиотекой в любое время дня и ночи. Но однажды вечером, брат Деллиаса Брэндин решил секретно выйти из Поместья для встречи с одной девушкой. Парадный ход был закрыт, а около черного все время находилась прислуга, а Брэндину вовсе не хотелось попадать кому-либо на глаза. И вот, в одном из лучших своих костюмов, пробираясь мимо двери в комнату спящего брата к балкону, он услышал какой-то шорох. Брэндин обернулся проверить, не шпионит-ли кто за ним. В коридоре никого не было, но странное чувство не покидало его. Брэндин решил поскорее убраться отсюда но уже, открывая дверь на балкон, решил обернуться в последний раз. Он увидел какую-то тень у двери брата.
“Черт! Неужели попался?” - выругался он про себя. Но тень, вместо того, чтобы идти вперед, к Брэндину, открыла дверь и прошмыгнула за нее. Не понимая, что это значит, Брэндин пошел за тенью. Тихо открыв дверь, к счастью та не скрипела, Брэндин прошел вовнутрь и увидел, что кто-то стоит, склонившись над Деллиасом.
- Кто ты? - произнес Брэндин. Ему показалось, что это было довольно неожиданно, но человек даже не вздрогнул. Он продолжил начатое, сорвав с шеи Деллиаса золотую цепочку. Но тут мальчик открыл глаза и закричал.
- Ах, ты мерзавец! - подхватил Брэндин, подбегая к незнакомцу. Но это и стало его роковой ошибкой, в следующую секунду в его груди торчал кинжал. Брэндин медленно осел на пол, из-под красивого, парадного кремового сюртука потекла струйка крови. Брэндин не кричал, возможно от шока, а может просто Деллиас сам был в шоковом состоянии и не слышал. Он просто схватил висевшую с вечера на спинке стула одежду, мешок, с которым собирался в лес на следующий день, распахнул окно и выпрыгнул. Только белая вспышка сопроводила его.
Деллиас бежал, не разбирая дороги пока не повалился на землю от усталости. Позже он узнал, что отец, думая что это он убил брата из зависти, проклял его и лишил наследства. А сам скончался спустя месяц после этого, таким образом род Сииров прервался.
Деллиас вздохнул, вспомнив это. Он снова оторвал сосновую ветку, и хотел уже проделать с ней тоже самое, что и с первой, но вдруг в воздухе явно запахло паленой травой и ... Рыбой? Да точно, запах сгоревшей рыбы. Деллиас пошел туда, откуда, по его мнению пахло, и вышел на небольшую поляну.
- Перстни Хозяйки! - воскликнул он и закрыл глаза пальцами в жесте немого отчаяния. Да, сегодня день определенно не удался...